Главная страница «Первого сентября»Главная страница журнала «Литература»Содержание №33/2003

Архив

Современная русская литература. Литературный процесс 1960-1990-х годов. Программа спецкурса. Планирование. Материалы к урокам

ШКОЛА В ШКОЛЕВ читальном зале Российской государственной библиотеки.

Ирина ЩЕРБАКОВА,
Александра ХАДЫНСКАЯ,
Наталья МАЙРАКОВА,
Ольга ТКАЧЕНКО,
г. Сургут,
Тюменская область


Программа спецкурса.
Планирование.
Материалы к урокам

Современная русская литература. Литературный процесс 1960–1990-х годов

Данная программа была представлена на ежегодный конкурс образовательных инициатив г. Сургута, прошла все его этапы и получила сертификат, дающий право использования её в сфере образования.

Проблема изучения русской литературы последних лет стоит перед современной школой очень остро. Проанализировав имеющиеся программы по литературе (11-й класс) под руководством Курдюмовой, Кутузова, Ладыгина, Маранцмана, мы заметили следующие противоречия. Во-первых, русская литература начиная с 1960-х годов и до настоящего времени даётся, увы, только обзором: несколько десятков имён и фамилий, из которых учителю предлагается самому отобрать для изучения то, что ему ближе. Во-вторых, за последние восемь-десять лет к этому закономерно прибавилась и третья волна русского зарубежья, которая тоже должна занять своё законное место в программе. В желании не упустить главное учитель порой хочет объять необъятное, что, безусловно, невозможно и сказывается на качестве усвоения материала. Поэтому на последнюю учебную четверть в 11-м классе приходится очень большая нагрузка: каждое занятие — новое прозаическое произведение, порой достаточно большое по объёму. Результативность от такого изучения литературы — ноль.

Таким образом, выделив изучение лучших произведений наиболее значительных писателей последних десятилетий, творчество которых позволяет судить об основных художественных и идейных исканиях нашего времени, из курса 11-го класса в отдельный курс, мы предлагаем его в качестве варианта изучения современного литературного процесса в 11-м классе. Необходимость данного спецкурса подсказана жизнью. А произведения, рассматриваемые на спецкурсе, — наше главное духовное, культурное достояние. По-настоящему овладеть им, сделать его частью жизни и души молодого человека можно только при серьёзной душевной и интеллектуальной сосредоточенности. Считаем, что занятия спецкурса и обеспечивают возможность подобной деятельности учащихся.

Пояснительная записка

Спецкурс рассчитан на гимназистов 11-х классов — как гуманитарного, так и технического направлений — наиболее развитых, интересующихся литературой, читающих.

Обязательным является посещение спецкурса для претендентов на медаль.

Наш спецкурс совершенствует эстетические, нравственные, гуманитарные интересы гимназистов старших классов, делает чтение современной художественной литературы постоянной жизненной потребностью. Современная литература как предмет изучения принадлежит эстетическому, гуманитарному и коммуникативному полям знаний. Сегодня она интегрирует художественное, историческое, хореографическое, речевое и обществоведческое образование. Именно эта литература может определить и определяет характер нравственного и гражданского воспитания.

1. Главным, как и на предыдущих этапах литературного образования, является эстетический аспект, так как литература — искусство слова. Поэтому мы продолжаем работать над знанием законов литературы, так как постижение их и есть важное условие понимания современных литературных произведений. Но изучение теории не должно быть самоцелью: законы, по которым создаются художественные произведения, должны прежде всего способствовать развитию читательских умений, что и научает отличать подлинно художественные произведения современной литературы от явлений “массовой литературы”.

2. Следующий аспект литературного образования, полученного на спецкурсе, — нравственный. Современная литература в своих лучших произведениях просто самоценна, она заставляет задуматься нашего молодого читателя над коренными вопросами бытия, над “проклятыми” вопросами (Достоевский). Каждый раз современная литература по-новому ставит эти вопросы, убеждает в сложности и многозначности возможных решений, в то же время настаивая на том, что вечные нравственные ценности неизменны. Не надо забывать слова Пушкина: “Цель художества есть идеал, а не нравоучение”. Таким образом, спецкурс несёт не только знания и умения, он формирует убеждения, определяет качества личности, направленность её жизненных интересов.

3. В курс литературного образования заложен и речевой аспект. На этом, четвёртом, этапе литературного образования мы продолжаем путь медленного вчитывания в художественный текст. Результатом такой работы на спецкурсе является совершенствование культуры речи гимназистов, как письменной, так и устной.

4. Следующий аспект литературного образования, получаемого гимназистом при изучении литературы последних десятилетий, — культурологический. В современной литературе содержатся и исторические, и географические сведения, которые являются не менее точными, конкретными и ощутимыми, чем в учебниках. Литература расширяет представление о жизни не только предков, но и современников, включает читателя в широкое историческое пространство, делает его гражданином отечества.

5. На всём протяжении школьного курса литературы формируются и читательские умения. В этом плане задача спецкурса — формировать стойкий личный интерес к чтению.

Если в литературном образовании школьников выделяются три основных этапа (1–3-й классы, 5–9-й классы, 10–11-й классы), то наш спецкурс мы назовём, пожалуй, четвёртым этапом литературного образования в школе. Главной его целью мы видим изучение литературного процесса в России 60–90-х годов XX века.

Читательские умения на спецкурсе находятся в постоянном развитии. Этому способствует и учебное творчество, и углубление представлений о художественном произведении путём анализа кино- и телеверсий современных литературных произведений. На нашем спецкурсе работают, постоянно совершенствуясь и углубляясь, основные подходы и принципы анализа литературного произведения, закладываемые ранее, в средних и старших классах.

Специальный курс для учащихся 11-х классов «Современная литература» вводится в учебный план по решению кафедры и методического совета гимназии. Он призван если не ликвидировать, то хотя бы частично разрешить проблему знакомства выпускников с важнейшими явлениями современной литературы. При этом современная литература рассматривается как закономерное продолжение традиций отечественной классики и лучших достижений советской литературы, литературы русского зарубежья и литературы андеграунда. Такой подход предполагает обнаружение нравственных проблем, гуманистической направленности в произведениях, включённых в спецкурс.

Цели спецкурса «Современная литература»:

— познакомить выпускников с наиболее значительными явлениями современной литературы; дать целостное представление о современной литературе от периода “оттепели” до “постсоветского” периода;

— совершенствовать и развивать умения творческого чтения, интерпретации художественного произведения;

— прививать навыки работы с периодической, литературной критикой;

— формировать и развивать умения грамотного и свободного владения устной и письменной речью;

— формировать умения ориентироваться в книжных новинках, выбирать из них художественно состоятельные.

Отсюда вытекают следующие задачи:

— совершенствовать навыки аналитического подхода к произведениям современной литературы;

— продемонстрировать возможности литературно-критических жанров (аннотация, рецензия, обзор литературных журналов) и помочь учащимся овладеть ими;

— показать национальное своеобразие и связь с мировым литературным процессом современной русской литературы;

— приготовить выпускников к аттестационному сочинению.

Цели и задачи курса определили и его структуру: 54 часа (из них примерно треть практических и семинарских занятий, где идёт непосредственный анализ литературных произведений).

Жёсткого “хронологического” подхода в организации материала авторы не придерживались. Весь учебный материал сгруппирован в следующих разделах:

1. За пределы соцреализма.

2. “Деревенская проза” и художники, творчество которых вышло за её пределы.

3. Интеллектуальная тенденция в литературе.

4. Рождение русского постмодернизма.

5. Взаимодействие русской и национальной литератур.

6. Современная поэзия.

7. Русское литературное зарубежье.

8. Постмодернизм 1990-х.

В то же время программа предусматривает творческий подход к её изучению: в зависимости от интересов и заявок учащихся материал может корректироваться, вводиться новый, интересующий гимназистов.

Программа

I. Введение

Понятие современная литература и современный литературный процесс.

Проблема плюрализма в литературоведении, требование историзма оценок. Поиск новых художественных средств. Реализм, модернизм и постмодернизм — составляющие литературного процесса современности.

II. За пределы соцреализма

1. А.Солженицын

Творческий путь.

Ранние рассказы. «Один день Ивана Денисовича». Сюжетные и композиционные особенности. Герой — тип русского национального характера.

Романы Солженицына.

Особенности жанра.

«В круге первом». Творческая история, различные редакции. Сюжет, композиция. Приём “чрезвычайного сжатия” художественного времени. Хронотоп как важнейший сюжетообразный элемент. Способы построения системы персонажей. Своеобразие реализма. Обзор позднего творчества писателя. Синкретическая природа эпоса Солженицына.

2. Б.Пастернак

Роман «Доктор Живаго». Творческая история. Концепция личности. Функция стихов в символико-философском толковании евангельских событий.

3. В.Шаламов

“Лагерная” проза. Колыма — бесспорная мера всего и вся. Документальность как противовес беллетристике. Символика.

Роль этнографической и психологической детали. Абсурдный мир Колымы. Спор с Солженицыным.

III. “Деревенская проза”. Художники, творчество которых вышло за пределы “деревенской прозы”

Специфика прозы “писателей-деревенщиков”: основные представители, проблематика, поэтика, связь с национальными традициями русской литературы.

В.Распутин. Повесть «Прощание с Матёрой»

Сочетание в творчестве философско-нравственных проблем с остросоциальными. Тема преемственности духовного наследия и его разрушения в результате материально-технического процесса и индивидуалистической психологии.

Рассказ «Женский разговор». Мастерство психоанализа, антиполемичность образной системы, завершённость композиционного целого в соединении с открытостью финала.

Человек и природа в творчестве В.Астафьева

Разрушение природного закона и смысла жизни как нравственное преступление. На примере социально-философского произведения «Царь-рыба».

В.Шукшин

Жанровое и стилевое многообразие творчества. Народный характер в рассказах Шукшина. Сатира Шукшина. Роль Шукшина в развитии русской прозы.

IV. Интеллектуальная тенденция в литературе 1960–1980-х годов

1. Ю.Трифонов

Понятие городской прозы. Искусственность противопоставления городской прозы — деревенской.

Чеховские традиции в выборе и создании героев. Эпоха и личность, быт и бытие в повести «Обмен». Историческая проза Трифонова: проблемы революции, террора и нравственности, свободы и исторической необходимости.

2. А.Вампилов

Традиции русского психологического театра. Театр Вампилова: философичность, острота социальной и нравственной проблематики. Соединение мелодрамы, комедии, романтической драмы. «Старший сын», «Утиная охота». Духовная эволюция героев (Бусыгин — Зилов). Смысл названия. Проблема авторского идеала.

3. Братья А. и Б.Стругацкие

Философская фантастика. Истоки и традиции. Роман-предостережение «Трудно быть богом». Осознание личной ответственности перед историей. Сатирическая фантастика «Понедельник начинается в субботу».

V. Рождение постмодернизма

А.Битов

Определение постмодернизма и дискуссии о нём.

Творчество А.Битова.

Психологизм. Поиск героя — рядового интеллигента.

Жанровые и стилевые искания. Эволюция прозы: от реалистической (ранние рассказы) до модернистской («Пушкинский Дом», «Ожидание обезьян»).

VI. Взаимодействие русской и национальной литератур

Ч.Айтматов

Романы-метафоры («И дольше века длится день» и «Плаха»). Постижение мира и человека. Проблема планетарного мышления: сохранение человечества, культуры, нравственности; противостояние энтропии; взаимосвязь прошлого, настоящего и будущего. Усложнение пространственно-временных решений в рамках романа.

VII. Обзор современной поэзии

1. Многообразие современной поэзии. Противостояние “громкой” и “тихой” поэзии

Е.Евтушенко и А.Вознесенский — реализм и романтизм, конкретность и условность, демократизм и элитарность. “Тихая” лирика Н.Рубцова.

Традиционалисты, отразившие противоречия XX столетия, — Ю.Кузнецов и Н.Тряпкин.

Авангардисты-радикалы — Г.Айги и В.Соснора. Нетрадиционные способы выражения мысли и чувства, воздействие на читателя графикой стиха. Поэтический андеграунд: вызов советской системе, советским ценностям, советскому способу мышления — Н.Коржавин, И.Бродский, Б.Чичибабин и другие.

Поэты-неоклассики: попытка возрождения утраченной гармонии (Ю.Кублановский, Б.Кенжеев и другие).

Поэзия постмодернизма: стремление отказаться от “учительской” роли литературы, ограничение её чисто игровыми задачами. Концептуализм Д.Пригова и Т.Кибирова.

Разрушение привычных концепций мира, использование переосмысленных, переиначенных, но знакомых читателю текстов, которые приобретают совершенно новое звучание.

“Куртуазные маньеристы” (В.Степанцов, В.Пеленягрэ): типичный приём “маски”. Соединение “высокой” поэзии, средневековой эротики с современностью XX века.

2. Н.Рубцов. Анализ стихотворений

Развитие Рубцовым есенинских традиций в книгах «Лирика», «Звезда полей», «Душа хранит», «Сосен шум», «Зелёные цветы», «Последний пароход» и другие.

Концепция “тихой”, “смиренной” Родины («Ночь на родине», «Огороды русские», «Чудный месяц плывёт над рекою»).

Философия покоя в лирике. Образ современной России в контексте истории. Русь древняя и сегодняшняя: мотивы духовного богатства Руси и её самобытности («Видение на холме», «Душа хранит»).

Драматизм, трагедийность мироощущения поэта, тяга к гармонии.

Христианская традиция («Тихая моя родина», «Я люблю судьбу свою...», «Звезда полей» и другие). Обновление традиционных жанров. Реалистическое и романтическое начало этой поэзии.

Сходные образы и мотивы. Образная символика.

3. И.Бродский

Творческий путь. Нобелевская лекция — поэтический манифест поэта. Примат эстетического над этическим. Творчество — “впадение в зависимость от языка”.

Книги стихов «Часть речи» и «Конец прекрасной эпохи».

Экзистенциальное одиночество и сущность всего земного в стихах 1990-х.

Особенности поэтики Бродского. Усложнённость синтаксиса. Поиски новых форм.

VIII. Русское литературное зарубежье

1. “Три волны” русской эмиграции (обзор)

Великое русское “рассеяние” как историко-литературный факт.

“Первая волна” русской эмиграции (1920-е–1940-е)

Возникновение понятия российское зарубежье. Эмиграция как “Россия в миниатюре” (З.Гиппиус). Задача сохранения культуры и науки (издательская деятельность; русские учёные за границей, религиозная философия (Н.Бердяев, С.Булгаков, И.Ильин, Н.Лосский, С.Франк, Л.Шестов, Л.Карсавин, П.Сорокин и другие), деятельность Русской Зарубежной Православной Церкви; русский театр за границей).

Возможность полноценного литературного процесса. Осознание писателями своей роли как хранителей и продолжателей русской национальной культуры (А.Пушкина, Л.Толстого, Ф.Достоевского). Тема ностальгии по России как сквозной мотив русского литературного зарубежья.

Тема осмысления революции. Рефлексия по поводу судьбы эмигранта (произведения И.Одоевцевой, Н.Берберовой и других). “Старшие” эмигранты-неореалисты (И.Бунин, И.Шмелёв, В.Ремизов и другие) и новаторские поиски молодого поколения (В.Набоков, Б.Поплавский, Г.Газданов и другие). Региональные различия в литературном творчестве: русские Константинополь, Прага, Берлин, Харбин, русская Америка.

Русский литературный Париж (литературно-общественные издания, воскресные чтения у Мережковских, «Зелёная лампа», поэзия “парижской ноты”; Г.Адамович, А.Штейгер, Л.Червинская). Конец “парижского зарубежья”. Одна или две русские культуры? (Отношение эмиграции к советской литературе.)

“Вторая волна” русской эмиграции (1940-е–1950-е)

Вторая мировая война порождает новый поток русских эмигрантов. Поддержка “второй волны” со стороны “давних” эмигрантов.

Германия (Мюнхен) и Америка как культурные центры русского зарубежья. Творчество И.Елагина, В.Юрасова, С.Максимова, Б.Филиппова, А.Дарова, Б.Ширяева — неизвестный материк русской литературы “второй волны” эмиграции как достойная конкуренция литературе советской метрополии.

“Третья волна” русской эмиграции (1960-е)

Складывание “костяка” третьей волны эмиграции в годы советской “оттепели”: поколение “шестидесятников”. Неприятие советской власти и советского государства — общее с эмигрантами. Отличие культуры русской диаспоры и вновь прибывших эмигрантов из советской метрополии. Причудливое соединение стилевых традиций советской литературы с опытом мировой литературы XX века. Социальная проза В.Максимова. “Еврейская тема” в творчестве Ф.Горенштейна. Поставангард Саши Соколова. Постмодернизм Ю.Мамлеева. Автобиографическая проза Э.Лимонова. Крупнейшие поэты “третьей волны” эмиграции: Н.Коржавин, И.Бродский, Ю.Кублановский.

2. Г.Владимов

Выход из Союза писателей. Эмиграция.

«Верный Руслан» — невозможность публикации на родине.

«Генерал и его армия» — толстовские темы народной войны и русского национального характера, утверждение высокой нравственности. Образ России в лице генерала Кобрисова и его ординарца Шестерикова.

Тема “генерала Власова”. Камерность и сдержанность повествования. Создание стереоскопической картины мира за счёт соединения различных точек зрения в романе. “Рассказоцентричность” романа: устремлённость произведения к центральному эпизоду — совещанию у Жукова.

Реалистические традиции в прозе Г.Владимова.

3. В.Аксёнов

Повороты человеческого пути.

Мотив дороги как главный организующий мотив прозы Аксёнова (традиция романов-путешествий Радищева и Гоголя).

Повесть «Коллеги» (1960) — образец советской прозы.

«Звёздный билет» (1961) — мотив побега, смена авторской позиции (его голос как равноправный с другими героями).

Общая характеристика творчества в эмиграции.

«Остров Крым» (1977–1979) — тема иллюзорности тоталитарного бытия.

“Московская сага” (1992) как неотолстовская трилогия о семье Градовых — история трёх поколений. Возвращение к гуманистическим идеалам русской классики.

Анализ рассказа «Победа» (1965) и последующее написание рецензии на него.

Неоднозначная оценка творчества В.Аксёнова современной критикой.

4. С.Довлатов

Чеховская трагедия в прозе Довлатова. Ранняя книга «Зона». Разнонаправленные мотивы автокомментария Довлатова. Эпический стиль, стиль fiction.

Парадокс довлатовской композиции. Абсурд в прозе Довлатова.

Постмодернизм 1990-х годов

1. В.Пелевин

Условно-метафорическая проза: «Омон Ра», «Жизнь насекомых», «Чапаев и пустота». Осознание иллюзорности окружающего, фантомной природы современной реальности в рассказе «Миттельшпиль». Условно-метафорические романы: «Жизнь насекомых», «Чапаев и пустота».

2. Женская проза: Т.Толстая, Л.Улицкая, Л.Петрушевская

Место женской прозы в современном литературном процессе. От реализма к постмодернизму. “Игровая проза” Т.Толстой. Метафоричность — отличительная черта стиля. Исследование конфликта между реальным и воображаемым в творчестве Толстой.

Яркость и самобытность прозы Л.Улицкой. Своеобразие конфликтов. Развитие гуманистических традиций и новаторство.

Психология шоковых состояний в прозе Л.Петрушевской. Система мотивов, характерных для прозы Петрушевской. Противоречие между бездушием мира и одушевлённостью человека — главный нерв её произведений.

IX. Тема Великой Отечественной войны в современной литературе

В.Астафьев

Роман «Прокляты и убиты».

Традиции русских писателей XIX века и военной прозы 40-х годов XX века в современной литературе о Великой Отечественной войне: эпичность и внимание к простому труженику войны, стремление к максимальной достоверности, сосредоточенность на нравственной стороне описываемых событий. Сближение проблематики “военной прозы” с нравственно-философскими поисками в других художественных явлениях (прежде всего — в “деревенской прозе”).

Углубление антивоенной темы в “военной прозе”: «Пастух и пастушка», «Прокляты и убиты» Астафьева. Роман о судьбе народа, сдвинутого со своего исторического хода. Символика хлебного поля в романе — надежда на обретение пути.

№ п/п Тема Кол-во часов Лекционные занятия, основное содержание Практические и семинарские занятия
I Введение 2ч: 1ч.
2ч — лекция
Понятия “современная литература” и “современный литературный процесс”. Реализм, модернизм, постмодернизм.  
II За пределы соцреализма
1 А.Солженицын 5 ч:
3 ч — лекция
2 ч — практич.
1. Творческий путь. «Один день Ивана Денисовича». Тип русского национального характера. Роман «В круге первом». Сюжет, композиция, хронотоп. Своеобразие реализма. Синкретическая природа эпоса. Двухчастные рассказы. Обзор позднего творчества. Групповая работа по тексту романа «В круге первом».
а) Образы заключённых в рамках хронотопа шарашки. Женские образы в романе.
б) Глава 44. Символические образы этой главы. в) Другие хронотопы романа.
2 Б.Пастернак 4 ч:
2 ч — лекция
2 ч — практич.
2. Судьба романа и автора. Концепция личности, её соотношение с историей. Образ Юрия Живаго. Функция стихов в символико-философском толковании. а) Судьба поэта, анализ отдельных глав романа.
б) Киноурок (английская версия).
в) Отзыв: «Моё впечатление о романе и его интерпретации».
3 В.Шаламов 2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.
3. Лагерная проза. Абсурдный мир Колымы. Документальность прозы. Символика. Роль детали. Спор с Солженицыным. Вариативная работа по анализу рассказов: «Последний бой майора Пугачёва», «Заклинатель змей», «На представку», «Сентенция».
III “Деревенская проза”. Художники, творчество которых вышло за её пределы
1 В.Распутин 2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.
1. “Деревенская тема” и “деревенская проза” как особая творческая общность. Проблема исторических судеб русской культуры и создание русского национального характера. Сочетание в творчестве В.Распутина философско-нравственной проблематики с остросоциальной. Трагический оптимизм повестей. а) Анализ рассказа «Женский разговор». Вопросы:
— Каков смысл названия?
— Композиция рассказа.
— Какой внутренний смысл первой фразы?
— Роль деталей, картин природы.
— Образ Вики.
— Образ Натальи.
2 В. Шукшин 2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.
2. Жанровое и стилевое многообразие творчества. Многообразный народный национальный характер в рассказах. Сатира Шукшина. Роль Шукшина в развитии русской прозы. Практическая работа по анализу рассказов: «Чудик», «Срезал», «Миль пардон, мадам». Варьируется в зависимости от потребностей учащихся.
3 В.Астафьев

2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.

3. Творческий путь. Нравственная проблематика произведений В.Астафьева: «Последний поклон», «Царь-рыба».  
IV Интеллектуальная тенденция в литературе 1960–1980-х годов
1 Ю.Трифонов 2 ч 1. “Городская” проза, её общность с “деревенской” в решении проблем духовности, культуры. Чеховские традиции в выборе и создании характеров героев. Быт и бытие, герой (личность) и эпоха в повести «Обмен».  
2 А.Вампилов 2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.
2. Продолжатель традиции русского психологического театра. Философичность, острота социальной и нравственной тематики. Эволюция героя (Бусыгин — Зилов) («Старший сын» и «Утиная охота»).
Киноурок — анализ эпизодов вампиловских киноверсий.
3 Братья Стругацкие 2 ч 3. Метаморфозы философского романа. Философская фантастика Стругацких. Осознание личной ответственности перед историей в романе «Трудно быть богом». Фантастика предостережения и сатирическая фантастика в повести «Понедельник начинается в субботу».  
V

Рождение русского постмодернизма

  А.Битов 2 ч Жанровые и стилевые искания. Поиск героя — рядового интеллигента. Психологизм прозы А.Битова — продолжение традиций русской классики. Лиричность прозы.  
VI Взаимодействие русской и национальной литератур
  Ч.Айтматов 2 ч Романы-метафоры Ч.Айтматова. Проблема планетарного мышления (сохранение человечества, культуры, нравственности). Противостояние энтропии, взаимосвязь ушедшего, настоящего и будущего.  
VII Современная поэзия
1 Обзор 2 ч — практич. 1. Направления современной поэзии: ахматовско-акмеистическое, хлебниковско-футуристическое и есенинско-крестьянское. Выдающиеся представители. Тенденции развития.  
2 “Тихая лирика” Н.Рубцова

2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.

2. Развитие есенинских традиций. Концепция “тихой”, “смиренной” Родины. Христианская традиция в лирике Рубцова. Реалистическое и романтическое в лирике. Анализ стихотворений.
3 И.Бродский

2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.

3. Философские проблемы бытия, развитие античных мотивов, классических традиций. Поиск новых форм. Нобелевская лекция. Особенности поэтики. Анализ стихотворений.
VIII Русское литературное зарубежье
1 Обзор 2 ч 1. Историко-литературный факт существования русского зарубежья. Первая, вторая и третья волны. Ведущие направления и имена.  
2 Г.Владимов 2 ч

2. Биографическая справка. «Верный Руслан»: невозможность публикации на родине.
«Генерал и его армия»: толстовские темы народной войны и русского национального характера.

 
3 В.Аксёнов

2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.

3. Биография писателя. «Коллеги», «Звёздный билет», «Ожог» и другие. Тема тоталитарного мира. Анализ рассказа «Победа».
4 С.Довлатов 2 ч 4. Особое место «Зоны» среди лагерной прозы. Образ Алиханова.  
IX

Постмодернизм 1990-х годов

1 В.Пелевин

2 ч:
1 ч — лекция
1 ч — практич.

1. Постмодернизм и дискуссии о нём. Условно-метафорическая проза Пелевина. Постмодернистские поиски в романах конца 1990-х. Анализ рассказа «Миттельшпиль».
2

Женская проза:
Т.Толстая,
Л.Петрушевская,
Л.Улицкая

2 ч

2. Место женской прозы в современном литературном процессе. От реализма к постмодернизму.
“Игровая проза” Т.Толстой.
Метафоричность. Своеобразие конфликтов в прозе Л.Улицкой.
Психология шоковых состояний в прозе Л.Петрушевской.

 
X

1

Cовременная проза о Великой Отечественной войне (1-й вариант)

4 ч:
2 ч — лекция
2 ч — практич.

1. Традиции Л.Н. Толстого в военной прозе XX века. Появление “лейтенантской прозы”. Отражение жизни советских людей, оказавшихся в необычных условиях. Создание сложных, противоречивых характеров героев войны. Изображение народного характера в повести В.Кондратьева «Сашка». Трагедия войны в прозе К.Воробьёва.

а) Семинарское занятие:
— Как объяснить такое явление, как “парадокс фронтовой ностальгии”?
— Традиции каких русских писателей нашли отражение в военной прозе?
— Каковы жанровые особенности повести В.Астафьева «Пастух и пастушка»?
б) Итоговый тест по теме «Великая Отечественная война в современной прозе».

2 Современная проза о Великой Отечественной войне (2-й вариант) 4 ч 2. Достоверность изображения будней войны нравственно-психологического состояния сражающегося человека в произведениях В.Богомолова, К.Воробьёва, В.Быкова, В.Кондратьева. Роман «Прокляты и убиты» В.Астафьева как новый поворот в военной тематике. Углубление антивоенной темы в “военной прозе”.

а) Анализ эпизодов из романа «Прокляты и убиты».
б) Итоговый тест.

XI Вариативные темы (по запросам гимназистов в зависимости от читательских интересов) 4 ч Творчество Ф.Абрамова. Поэзия А.Вознесенского. Постмодернистская поэзия (А.Пригов, Т.Кибиров). Индивидуальные и индивидуально-групповые занятия, консультации (написание реферата, подготовка к итоговым сочинениям).

Материалы к урокам

А.И. Солженицын

Романы. «Архипелаг ГУЛАГ». Рассказы

Основное содержание первого занятия

1. Обзор романов «В круге первом», «Раковый корпус».

2. Выявление особенностей художественного мира.

3. Работа с художественными текстами произведений.

«В круге первом»

1. История создания романа.

Творческая история произведения, различные редакции романа, его судьба.

2. Сюжет и композиция романа.

Приём “чрезвычайного сжатия художественного времени” (три дня), то есть хронотоп как важнейший сюжетообразующий элемент произведения: центральный хронотоп романа — шарашка; другой хронотоп — квартира Макарыгиных — противостоит миру заключённых; третий хронотоп — московские улицы, станции метро и так далее; четвёртый хронотоп — истинная Россия, отчизна, о которой говорил Володин.

3. Идеологическая и философская проблематика романа и её связь с сюжетно-композиционной структурой.

4. Художественные способы построения системы персонажей романа. Своеобразие реализма романа.

Практическая работа с текстом

I группа

1. Охарактеризуйте образы заключённых. Какие отношения складываются между ними? Возможно ли было раскрыть столь разные образы вне рамок этого хронотопа?

2. Какие мотивы возникают в романе в связи с женскими образами? Почему они оказываются нереализованными?

II группа

1. Перечитайте главу 44 о поездке Клары и Иннокентия в деревню Рождество. Проанализируйте широкие образы-символы, которые находит Солженицын для мотивации изменений, произошедших в характере Володина и приведших его в конечном итоге к жертве.

2. Охарактеризуйте сельский пейзаж. Как создаётся образ вымершей деревни, мёртвых улиц?

3. Почему так важен натуралистический образ страшной изувеченности земли: “израненная, изувеченная, больная земля вся была в серых чудовищных струпьях комков и свинцовых загноинах жидкой грязи”? Как создаётся образ запустения? Почему даже кошка видится герою одичавшей?

4. Какую роль играет образ заброшенной и полуразрушенной церкви, превращённой в склад? Как показано беспамятство людей, живущих в деревне? Что символизирует разбитый мрамор алтаря и иконостаса, которыми теперь засыпают непролазную грязь дороги? Вспомните, когда в романе уже появлялся образ разрушенной церкви.

III группа

1. Перечитайте главу 36, в которой Рубин впервые получает задание определить по голосу преступника. Где авторское повествование объективно, где оно сориентировано на точку зрения героя? Где позиции автора и героя расходятся? Покажите переход от несобственно-прямой речи к внутреннему монологу.

2. Приведите другие примеры перехода от объективного авторского повествования к субъективным формам внутренних монологов и несобственно-прямой речи.

IV группа

1. Прочитайте главу 73 романа. Покажите, что означает для майора МГБ Адама Ройтмана любовь к жене и сыну, наполняющая его нежностью и счастьем.

2. Что значит семейный мир отца и деда для Наделошина (глава 28)? Почему “после дежурств в накалённых безумием коридорах главной политической тюрьмы его успокаивал шорох ткани, податливость складок, беззлобность работы”? Почему он скрывал от сослуживцев, что “обшивал ребятишек, шил платье жене и костюмы себе”?

V группа

1. Перечитайте главы романа 19–23, представляющие собой биографию Сталина. Даётся ли здесь прямая авторская оценка? Каковы формы выражения авторской позиции? Каково восприятие Ленина? Как соотносятся две его характеристики?

2. Кажутся ли вам достоверными черты быта Сталина? Все они вымышлены, так как Солженицын не имел возможности знать их детально.

3. Обратитесь к главам 17 и 24, в которых описывается приём в кабинете Абакумова. Какими художественными средствами показывает писатель психологическое состояние героев, оказавшихся в безвыходном положении?

VI группа

1. Сопоставьте конец главы 25 с началом 26-й. Почему первоначально в этих главах описывается не только социальное положение героев, но и отношение к одному и тому же пейзажу, наблюдателем которого они оказываются? Найдите этот пейзаж (25 и 26 главы).

2. Как с решением предыдущего вопроса связана концепция личности, предложенная Солженицыным?

3. Найдите в романе те эпизоды, когда герои совершают для себя важный жизненный выбор. Проследите внутренний путь героя, приведший его к решению.

4. Что обретают герои: самоустроение или самосостояние? Сходится ли такое понимание свободы с идеей “тайной свободы”, которая утверждается Пушкиным?

Основное содержание второго занятия

1. Жанровая специфика эпоса. Синкретическая природа художественного мира: свобода, лёгкое включение жанров исторического документа, научной монографии историка, пафос публициста, размышления философа, исследования социолога, наблюдения психолога в рамках одного произведения «Архипелаг ГУЛАГ».

2. Двухчастные рассказы, опубликованные в «Новом мире» (Солженицын А.И. Два рассказа. Новый мир. 1995. № 5. С. 12–50; Новый мир. 1999. № 3). Принцип двухчастной композиции: обращение к общим историческим вопросам и сюжетная соотнесённость частей. Работа над рецензией на один из рассказов.

3. Обзор публицистики: «Бодался телёнок с дубом». Очерки литературной жизни: «Жить не по лжи! Речь в Гарварде», Нобелевская лекция и другие.

Правда искусства в трактовке писателя. Задачи литературы и роль писателя перед лицом Бога и вечности.

Тест 1. Солженицын

1. В чём состоит принцип двухчастной композиции в рассказах 1990-х годов?

2. Почему в одном случае Солженицын пишет “ГУЛаг”, а в другом — “ГУЛАГ”? Какой смысл вкладывается в эти аббревиатуры?

3. В какой мере «Архипелаг ГУЛАГ» является дальнейшим развитием содержания и идей романа «В круге первом»?

4. Какую функцию выполняет в романе «В круге первом» “детективный” сюжет?

5. Какие высказывания спорящих заключённых показались наиболее интересными? Почему?

6. Назовите и прокомментируйте основные символические образы романа.

7. С какой целью в произведение введены главы, рисующие Сталина?

8. Определите конфликт и проблематику романа «В круге первом».

9. Каковы средства выражения авторской позиции в этом романе?

Темы рефератов

1. Человек и его время в рассказах Солженицына.

2. Исследование народного характера в произведениях Солженицына.

3. Художественные традиции и новаторство в романе «В круге первом».

4. Система персонажей романа «В круге первом».

5. Автобиографичность героев Солженицына.

6. Уникальность судьбы Солженицына — писателя и человека.

7. Публицистика Солженицына и её пафос.

8. Концепция личности в произведениях Солженицына 1960–1990-х годов.

9. Правда искусства в трактовке писателя.

Творческий путь В.М. Шукшина

Анализ рассказов

Основное содержание занятия

1. В.М. Шукшин — уникальное явление русской культуры. Авторский кинематограф Шукшина: триединство (сценарист — режиссёр — актёр).

2. Работа в прозаических жанрах. Два романа и повести. Историческая тема в творчестве Шукшина. Киноповесть «Калина красная». Повесть-сказка «До третьих петухов» — последнее завершённое произведение Шукшина. Устремлённость писателя к острой сатире и к широким обобщениям. Переосмысление традиционных фольклорных и литературных образов. Типологические, жанровые и художественные искания писателя в последнем произведении.

3. Неповторимость шушкшинского рассказа. “Характеры-загадки” в рассказах В.М. Шукшина. Образ Чудика. Отличительная особенность самых значительных рассказов Шукшина — это возможность их неоднозначных прочтений.

Особенности композиции рассказов. Отсутствие духовной инертности, неравнодушие шукшинских героев — это их отличительная черта, которая делает этих героев частью индивидуального художественного мира писателя.

Рассказы «Чудик», «Миль пардон, мадам», «Срезал» и другие.

Практическая работа с рассказами В.М. Шукшина

«Чудик» (1967)

1. Рассмотрите композицию рассказа (Шукшин избегает длинных вступлений, вводов в действие; следует советам Чехова, стремится, как и Чехов, не описывать душевное состояние героя, а сделать так, чтобы оно было понятно из его действий. Шукшин — сторонник объективной манеры письма).

Выделите в тексте два эпизода, в которых показано, что с Чудиком постоянно что-то случалось (две житейские ситуации: в городском магазине и на Урале у брата). Объясните, когда и почему герой обретает привычное равновесие.

2. Докажите, что ситуации, описанные в этом рассказе, типично шукшинские (человек чем-то или кем-то выведен из равновесия, поражён или обижен, и он хочет как-то разрешить эту боль, вернувшись к нормальной логике жизни).

3. Какие два мира сопоставляет Шукшин в этом рассказе? Назовите отличительные черты мира Чудика (впечатлительный, ранимый, чувствующий красоту мира и в то же время несуразный). Сопоставьте мир Чудика с миром снохи, буфетчицы управления, в прошлом женщины деревенской, стремящейся стереть из своей памяти всё деревенское, перевоплотиться в настоящую горожанку.

«Миль пардон, мадам»

1. Почему в этом рассказе девять десятых текста отведено диалогу? Какую роль играют в рассказе краткий портрет героя и краткое авторское описание его судьбы?

2. Объясните парадоксальное сочетание имени и фамилии героя (Бронислав Пупков — дисгармоничность героя заявлена уже в сочетании имени и фамилии).

3. Зачем Бронька Пупков выдумывает историю о поединке с Гитлером? Как в этом проявляются особенности характера Броньки?

4. Обратитесь к исследованию творчества Шукшина и расскажите, чьё мнение вы разделяете.

5. Найдите в тексте элементы комического, газетной стилистики военного времени.

6. Как к Броньке Пупкову относятся его односельчане?

«Срезал»

1. Чем отличается герой рассказа Глеб Капустин от Чудика и Броньки Пупкова? Как вы считаете: Шукшин разрабатывает разные варианты одного характера, корень которого чудачество, “выкобенивание” (по Аннинскому), “обиженная душа”, или это многообразие типов?

2. Докажите, что всё-таки главное — неоднозначность прочтений шукшинских рассказов, рассмотрев различные характеристики шукшинских героев, данные им критиками.

3. Рассмотрите открытый финал рассказа. Какова его логика?

4. Каковы средства выражения авторской позиции в данных рассказах?

5. Докажите, что рассказы Шукшина драматургичны. Как это помогает понять характер главного героя рассказа?

6. Проанализируйте слова В.Распутина и подготовьтесь к написанию рецензии.

По словам В.Распутина, до Шукшина “никто ещё в нашей литературе не заявил с таким нетерпением права на себя, никому не удавалось заставить слушать себя по столь внутреннему делу. По делу мающейся души...

Душа — это и есть, надо полагать, сущность личности, продолжающаяся в ней жизнь бессменного, исторического человека, не сломленного временными невзгодами”.

7. Разберитесь в существе спора между Глебом Капустиным и “кандидатом” Константином Ивановичем Журавлёвым. О каких человеческих качествах героев свидетельствует этот спор?

8. Вдумайтесь в авторскую речь. В каких местах в ней слышатся интонации героев, в каких — собственно авторская оценка? С помощью какой художественной детали раскрывается авторское отношение к молодым Журавлёвым?

Темы рефератов

1. Чеховские традиции в рассказах В.М. Шукшина.

2. Мастерство речевой характеристики в рассказах Шукшина.

3. Художественное обаяние и поучительность сказки В.М. Шукшина «До третьих петухов».

4. Причины краха Егора Прокудина (Шукшин В.М. «Калина красная»).

Творчество В.Шаламова

Биография писателя и человека

«Колымские рассказы» — особое явление русской литературы

Основные положения занятия

1. Обзор жизни и творчества Шаламова до 1956 года (1907–1982). Дальнейшая творческая и человеческая судьба писателя. Создание «Колымских рассказов».

2. «Колымские рассказы» — особое явление русской литературы. Трагизм в судьбе узника открывается через особую метафоричность писателя. Материализация хрестоматийно известных метафор.

3. Колыма как бесспорная и окончательная мера всего и вся в рассказах Шаламова. Общественные нормы, философские доктрины и художественные традиции — через призму Колымы. Полемика с русскими классиками, с Достоевским на страницах «Колымских рассказов».

4. Документальность рассказов как выстраданность автором того, о чём он пишет, как главная формула его художественного мира. Соотношение факта и вымысла в эстетике Шаламова. Столкновение Колымы и культуры в произведениях Шаламова.

Практическая работа по анализу рассказов

1. Черты различных малых жанров в колымской прозе: остросюжетная романтическая новелла, физиологический очерк, стихотворение в прозе, психологический этюд, сценка, риторические жанры и так далее. Споры с традицией («На представку», «Заклинатель змей», «Последний бой майора Пугачёва», «Сентенция»).

2. Шаламовская Колыма — это множество лагерей-островов. Открытая Шаламовым метафора “лагерь-остров” («Заклинатель змей»). Выразительный образ архипелага-острова Шаламова и условный термин-метафора Солженицына. Огромный и целостный образ «Наших островов» Шаламова обладает эпическим саморазвитием («Заклинатель змей», «Последний бой майора Пугачёва»).

3. Гротескный, монументальный образ мира в «Колымских рассказах» — пространство “страны Колыма” («Последний бой майора Пугачёва»).

4. Невероятное — как реальность и норма. Анализ “этнографической” и психологической детали (см. те же рассказы). Подробности, вызывающие эстетическое потрясение.

5. Символика в «Колымских рассказах». Переосмысление писателем традиционных образов-символов. Колыма как подлинный “театр абсурда” с нормальным человеком в центре этого мира.

6. Шаламовская концепция человека. Спор с Солженицыным. Рассказ «Сентенция» как разрешение спора.

7. Анализ одного из рассказов. Подготовиться к рецензии.

Темы рефератов

1. Роль Шаламова в духовных исканиях трагической эпохи.

2. Образы-символы и антисимволы в колымской прозе Шаламова.

3. Своеобразие композиции «Колымских рассказов».

4. Символический образ Северного дерева в рассказах Шаламова.

5. Абсурдный мир Колымы в произведениях Шаламова.

6. “Лагерная проза” Шаламова и Солженицына: общее и различное.

7. “Новая литература” Шаламова: традиции и новаторство колымской прозы.

Лирический бум и поэзия шестидесятников. (Лекция учителя)

Как правило, новая историко-литературная фаза начинается с активизации лирики. Именно лирика становится “формой времени” в пору сдвигов и перемен, когда нет ещё ничего устоявшегося, и лирика, с её обострённой чуткостью, улавливает эти перемены и сдвиги, восполняет субъективным впечатлением и наитием неполноту только завязавшихся процессов и, не дожидаясь, пока сам объективный ход времени раскроет суть происходящих перемен, даёт им эмоциональную, “осердеченную” оценку. Пафос, утверждающийся в лирике в пору исторического слома, становится неким эмоциональным камертоном наступающего литературного цикла (например, рубеж XIX–XX веков, революция 1917 года, Великая Отечественная война и т.д.).

Эпоха послесталинской “оттепели”, пожалуй, стала чемпионом по лирической экспансии. Лирика стала влиять и на прозу, и на драматургию.

29 июня 1958 года на открытии памятника Маяковскому в Москве в заключение митинга поэты, как всегда, читали стихи. Но неожиданно народ стал читать свои. Такие чтения стали массовыми и регулярными. Тиражи поэтических книг выросли в сотни раз, поэтические вечера переместились на стадионы. Произошла бурная активизация духовной жизни, лирический подъём охватил все поэтические поколения. В частности, А.Ахматова, Б.Пастернак, Н.Заболоцкий успешно завершили длительную полосу творческой эволюции, начатую ещё в 1920–1930-е годы, был найден союз простоты и глубины постижения жизни; А.Тарковский, С.Липкин, наследники Серебряного века, которые в своё время “ушли” в переводы, спасаясь от официоза, вновь стали творить; А.Твардовский, Я.Смеляков, Л.Мартынов, “новобранцы” 1930-х годов, выросшие как соцреалисты, вынуждены были пересмотреть свои убеждения. Родилось “четвёртое” поэтическое поколение, названное “шестидесятниками”, их поэзия стала самым сильным и влиятельным художественным чтением (Е.Евтушенко, Р.Рождественский, А.Вознесенский и др.).

Е.Евтушенко так определил “особенность” этого поколения: “Исторический перелом после 1953 года, после XX съезда партии утвердил новое поколение во всех наших республиках, в силу возраста не запятнанное трагическими ошибками прошлого, но принявшие на свои юношеские плечи ответственность не только за наши незабываемые победы в защите общей многонациональной родины, но и за эти трагедии — поколение, которое смолоду поставило вопрос о необходимости перестройки нашего общества”.

Но шестидесятники не отрывались от идеалов социализма, не посягали на строй, не высказывали контрреволюционных идей, они были плоть от плоти поэтов-фронтовиков, поэтов Серебряного века и особенно Маяковского, чья “гражданственность государственного поэта” оказалась наиболее созвучна их собственному мировосприятию. Идеи “оттепели” с восторгом ими принимались, они надеялись на скорое освобождение от пороков, ибо те мыслились как “искажение” прекрасной идеи. Это совпадало и с юным возрастом поэтов, временем восторга и романтической веры в светлое будущее. Поэтому в ранней их лирике ярко проступают альтруистические мотивы, жертвенность, готовность стать “материалом”, “прологом” в светлое будущее.

О те, кто наше поколенье!
Мы лишь ступень, а не порог.
Мы лишь вступленье ко вступленью,
К прологу новому пролог!
(Е.Евтушенко)

Но вскоре в лирике шестидесятников появляются новые, непривычные мотивы. Они, в сущности, восстанавливали первоначальный, идеальный смысл отношений между личностью и социумом, индивидуальной судьбой и историей, который предполагался социалистической мечтой. Отношения человека и времени строились на паритетности. Одновременно с этим они устанавливали какой-то интимный, домашний контакт с эпохой, историей, человечеством (явлениями мегамасштабными). Интересен в этом контексте образ “поэзии-Золушки” у Е.Евтушенко:

Стирает каждый день, чуть зорюшка,
Эпохи грязное бельё,
И, на коленях с тряпкой ползая,
Полы истории скребёт.

Лирический герой шестидесятников — обыкновенный человек, неприметный, обыденный, с узнаваемой биографией. Но вот в чём его острый драматизм: воспитанный в утопически-оптимистическом духе, он переживает мучительный процесс освобождения от неправды. Отсюда — удивительная откровенность и доверительность с читателем, особая исповедальность.

Таким образом, поэты-шестидесятники стремились преобразить традиционный социальный пафос советской гражданской лирики в пафос гуманистический, общечеловеческий.

К исходу “оттепели” поэзия шестидесятников стала переживать кризис: появляются мотивы усталости, измотанности, тоски по тишине и покою. Осознаётся, что планы и намерения не осуществлялись, поиски контакта с большим миром и с сердцами других оказываются безуспешными — нет отклика!

Голос мой в залах гремел, как набат,
Площади тряс его мощный раскат,
А дотянуться до этой избушки
И пробудить её — он слабоват.
(Е.Евтушенко)

“Эстрадность” шестидесятников, их просвещенческая, учительская позиция во многом ограничивала их эстетический диапазон:

Я научился вмазывать, врезать,
Но разучился тихо прикасаться.
(Е.Евтушенко)

Хотя были тут и свои плюсы: шлифовалось искусство хлёсткой афористичной фразы, с эстрады они научились говорить “как за столом у себя и даже шёпотом” (А.Македонов). “Огрехи” поэтов не бросались в глаза, пока вызывал доверие их пафос. Целостное художественное течение шестидесятников распадается, каждый идёт по своему пути. Обобщив, можно дать название этому течению — “соцреализм с человеческим лицом”.

Лирика Булата Окуджавы

Особое место среди шестидесятников занимает Булат Окуджава (1924–1997). Его можно считать представителем трёх крупных историко-поэтических контекстов:

  1. Военное поколение (Слуцкий, Самойлов, Левитанский и др.);
  2. Модернисты-шестидесятники (Ахмадулина, Вознесенский, Евтушенко и др.);
  3. Авторская песня (Высоцкий, Галич, Ким и др.).

Он был поистине фигурой легендарной, он стал фактом русской культуры. Для русской поэзии чрезвычайно плодотворными и эволюционно значимыми были три “прозаизации стиха”: пушкинская, некрасовская, авангардно-футуристическая. Четвёртая была осуществлена в русле песенной поэзии, по-разному у Высоцкого, Галича и Окуджавы. Его строки становились афористическими, как в своё время пушкинские: “дежурный по апрелю”, “надежды маленький оркестрик под управлением любви”, “ваше благородие, госпожа разлука” и т.д.

Этическая позиция Окуджавы изначально связана с идеей человечности, которой именно он придал щемящее, интимно-трогательное звучание. Источник этой человечности — сострадание отдельному человеку, смысл её — помочь человеку избыть одиночество. Образ одиночества является для поэта универсальным знаком главной беды человеческого существования. В отличие от своих собратьев — шестидесятников, Окуджава говорит приглушённо, без претензий на значительность, без желания монументализироваться в законченных формах. Его полночный троллейбус вершит

…по бульварам круженье,
чтоб всех подобрать, потерпевших в ночи
крушенье, крушенье.

Понятие идеала часто у Окуджавы заменяется простым житейским словом “надежда” (“надежды маленький оркестрик”).

Тема войны — одна из самых важных в лирике поэта. Подобно своим предшественникам, поэтам-фронтовикам Гудзенко, Дудину, Орлову, он воспринимает войну как трагическое испытание человеческой души, но к суровому настрою добавляется особая интонация — вчерашний школьник, сменивший парту на окопы, всеми силами души сопротивляется расчеловечиванию. Именно с войны Окуджава принёс трепетное чувство хрупкости человеческой жизни и неиссякаемую потребность в добром начале. В 1992 году, когда ему было уже под 70, он сказал: “Война коснулась меня, когда мне было 17 лет, и она глубоко засела во мне. И конечно, я всё под впечатлением остаюсь до сих пор, хотя прошло полвека”. Он предложил даже своё определение войны — “подлая” («До свиданья, мальчики!»). Война не оставляет его даже в “штатских” стихотворениях:

На мне костюмчик серый-серый,
Совсем как серая шинель.

Припомнилось, привиделось, приснилось,
Пригрезилось, и всё остановилось
На том углу, где я был юн и слеп.
В землянке той, не слишком-то удобной.

Окуджава, единственный из всех шестидесятников, создал свой особый топос, особую художественную Вселенную, где разместил своих героев и их богинь, — Арбат. Он был неофициальным центром столицы, где бурлила, как представлялось, подлинная живая жизнь. Подлинность Арбата проступает не только в географической точности указаний на переулки и тупички, но и в его бытовой обыкновенности, даже неказистости. Он стал для Окуджавы этическим центром мира, он ярок и пёстр, здесь все равны, правят здесь неписаные нравственные нормы, которые сложились в тесноте арбатских коммуналок, в дворовом соседстве — это отношения духовной открытости и сердечной отзывчивости. Арбатское братство объединяет людей не на идеологической почве, а на почве земной, дворовой, уличной. Арбатский дворик становится домашним очагом, который укрепляет человека и согревает его сердце. Арбатство становится домашним очагом, который укрепляет человека и согревает его сердце. Арбатство занимает в иерархии духовных ориентиров у поэта самое высокое место (“ты моя религия”, “ты мое отечество”).

Лирический герой Окуджавы — плоть от плоти его дворового отечества, его бард, исполнитель непритязательных песенок. Это “ролевой” образ, и поэт поёт не о простых людях, а от имени простых людей, он смотрит на мир их глазами и говорит их голосом. Так Окуджава создал жанр “песенок”, стилизованных под городской романс, с характерной лексикой, стилистикой и интонационными клише.

Она в спецовочке такой промасленной,
Берет немыслимый такой на ней.
Она по проволке ходила,
Махала белою ногой,
И страсть Морозова схватила
Своей мозолистой рукой.

Арбатская “субкультура” привлекает поэта, при этом ирония над простодушием героев сочетается с интересом к их миру, к их своеобычным нравам. Она выглядит живой именно благодаря своей экзотичности, наивности, угловатости и даже корявости. Окуджава всегда остерегался чистой патетики, это особая романтическая позиция, близкая к лирике Светлова с её стыдливостью, дружеским говорком, боязнью громких фраз. Окуджава пошёл вглубь романтической парадигмы, вызвал к жизни её сентиментальные истоки, а именно городская культура остаётся наиболее верным хранителем памяти сентиментального мировосприятия. Отдельные образы и мотивы из литературных сказок, сказочная атрибутика, ассоциации с традиционными сказочными архетипами актуализируются у Окуджавы в поэтике, так как в сказке впервые эстетически осваиваются основы нравственности. Его современный Арбат приобретает оттенок сказочности, поэт обращается к “старинным” чувствам, обнаружив их ценность и благотворность для человека. Это сказочный мир детства, святое, незамутнённое чувство жизни; сказочный ореол облагораживает бытовую повседневность Арбата, одновременно придавая ему вид “иной реальности” — мечты, высокой, но хрупкой.

Во время краха шестидесятников Окуджава “выжил”, он нашёл свою формулу спасения: “Возьмёмся за руки, друзья, // Чтоб не пропасть поодиночке”. Арбат остался генетической почвой, питающей его поэзию. Но на смену королям и богиням арбатских дворов пришли русские дворяне (декабристы, кавалергарды, гусары) и даже герои его времени (Высоцкий). “Ролевые” герои имеют общий с арбатскими ребятами душевный склад — они воспринимают мир возвышенно.

В 1970–1980-е годы поэзия Окуджавы вызывающе ориентирована на архаику. Он создаёт серии романтических ситуаций, активно использует музыкальную тематику («Песенка о Моцарте»). Музыка у него символизирует истину высшего порядка, он не просто защищает “старомодные” романтические ценности, но и убедительно доказывает их устойчивость в культуре.

В пространстве души, в поле сердечной чуткости и деликатности, порядочности и интеллигентности, каждый отдельный человек может обрести надежду, “пересилить беду” и “не пропасть поодиночке”.

Юрий Нагибин (1920–1994) в своём «Дневнике», изданном уже после его смерти, написал об Окуджаве, что “он разорвал великое безмолвие, в котором находились наши души при всей щедрой радиоозвученности тусклых дней; нам открылось, что в глухом, дрожащем существовании выжили и нежность, и волнение встреч, что нас не оставили «три сестры милосердных — молчаливые Вера, Надежда, Любовь», что уличная жизнь исполнена поэзии, не исчезло чудо, что мы остались людьми. Окуджава открывал нам нас самих, возвращал полное чувство жизни, помогал преодолению прошлого, всего, а не в омерзительных частностях”.

Домашнее задание: в стихотворениях «Вот комната — храни её Бог…» и «Распахнуты дома. Безмолвны этажи…» найти характерные особенности поэтики Б.Окуджавы, а также традиционные культурные архетипы.

Стихотворения Б.Окуджавы «Вот комната эта — храни её Бог…» и «Распахнуты дома. Безмолвны этажи…»: восприятие, истолкование, оценка

Практическое занятие

Вопросы для повторения:

  • В какие контексты можно “вписать” творчество Окуджавы?
  • В чём выражается романтическое мировосприятие поэта?
  • Какой художественный топос стал главным у поэта? Охарактеризуйте его.
  • Каков лирический герой Окуджавы?
  • В чём своеобразие поздней лирики поэта?

Учитель. Обратимся к первому стихотворению, «Вот комната эта…».

  • Как отражён в нём мифологический архетип дома?

(Синонимами в контексте стихотворения будут комната, дом, крепость, воля. То есть по нашей схеме это космос — упорядоченное пространство, спасительная, надежная территория, защита от хаоса — враждебного человеку.)

  • Как явлена высшая относительно лирического героя сила?

(Её ипостась — фортуна. В отличие от неё, понятие судьбы оценочно — добрая или злая судьба, у поэта же фортуна несёт “сладкое бремя”, она уполномочена заниматься личной совестью и творческим вдохновением. И эта высшая сила склонна отворачиваться от тех, кто ей изменяет.)

  • Что, по мысли поэта, является спасением космоса от надвигающегося хаоса?

(Творчество; перед нами своеобразный автопортрет в интерьере.)

Учитель. Теперь обратимся к стихотворению «Распахнуты дома…», где налицо смена пространства комнаты на пространство улицы.

  • Какие мифологические архетипы картины мира вы здесь можете найти?

(Дом — как пространство жизни, печь — символ домашнего очага; за кажущейся беззаботностью мирной жизни слышится эхо войны — характерная для поэта тема.)

  • Как представлен архетип дороги?

(Дорога в традиционной русской культуре — путь к смерти, полкам, идущим по “стратегическому шоссе”, “не даровано возврата”.)

  • Как в стихотворении представлена традиционная в культуре оппозиция “космос — хаос”?

(Представлена оппозицией “мир — война”, дорога при этом может быть как дорогой жизни (“тропинка к дому”), так и дорогой смерти (к “братским могилам”.)

Учитель. Что же объединяет стихотворения?

(Пользуясь общекультурными архетипами, поэт создаёт современную ему картину мироустройства; как человек XX века, он ощущает кризисное состояние эпохи, где мир в любую минуту может обернуться войной. Спасение поэта — в творчестве, созидательном труде.)

“Тихая лирика” Николая Рубцова

Значительным явлением в литературе 1970-х стало такое направление, а точнее тенденция в литературе, которая получила название “тихой лирики”. “Тихая лирика” возникает в литературе во второй половине 1960-х годов, в противовес “громкой”, “эстрадной” поэзии шестидесятников. После 1964 года стал очевидным кризис “оттепели”, с этим кризисом и связано появление так называемой “тихой поэзии”.

“Тихая лирика” — это Н.Рубцов, В.Соколов, А.Жигулин, А.Прасолов, Н.Тряпкин, А.Передреев, С.Дрофенко. Их сближает прежде всего система нравственных и эстетических ценностей. Публицистичности шестидесятников они противопоставили элегичность, мечтам о социальном обновлении общества — идеи возвращения к истокам народной культуры, к нравственно-религиозному обновлению. Традиции Маяковского они предпочли традицию Есенина. “Тихие лирики” образам прогресса, новизны, западничества противопоставляли тридиционные эмблемы Руси, легендарные и былинные образы, церковные, христианские атрибуты. Вместо экспериментов в области поэтики, ритмики они предпочитали простой традиционный стих.

Сам по себе такой поворот свидетельствовал о глубоком разочаровании в тех надеждах, которые были заявлены “оттепелью”. С другой стороны, идеалы и эмоциональный строй “тихой лирики” легче могли приспособиться к надвигающемуся “застою”, чем “революционный романтизм” шестидесятников.

Во-первых, в “тихой лирике” социальные конфликты лишались остроты, публицистической запальчивости.

Во-вторых, общее чувство сохранения и возрождения более соответствовало “застою”, чем мечты об обновлении, о революции духа шестидесятников.

Таким образом, “тихая лирика” как бы вынесла за скобки такую важнейшую для оттепели категорию, как категория свободы, заменив её более уравновешенной категорией традиции.

Разумеется, в этой “тихой лирике” тоже звучал серьёзный вызов официальной идеологии, так как под традициями “тихие лирики” и “деревенщики” понимали не революционные традиции, а моральные и религиозные традиции русского народа, разрушенные революцией.

Роль лидера “тихой лирики” досталась рано погибшему Н.Рубцову (1936–1971).

В отличие от поэтов-шестидесятников Рубцов совершенно игнорирует традиции поэзии модернизма. Он почти полностью освобождает свои стихи от сложной метафоричности, главный акцент переносит на напевную интонацию.

Его поэзия — весомый, серьёзный аргумент в пользу традиционности, в противовес новизне, эксперименту. Интересна традиция, в которую Рубцов “встраивал”, “вписывал” своё творчество. Он соединял фольклорную песню с поэзией Тютчева, Фета, Блока и, конечно, Есенина. В самом наборе уже звучал вызов залакированному Некрасову, “поэту социализма” Маяковскому.

Но здесь важно назвать ещё одно звено, возможно, самое существенное: между Блоком и Есениным располагалась так называемая “новокрестьянская поэзия”, поэзия Николая Клюева, Сергея Клычкова. “Тихие лирики”, в частности Рубцов, подключаются именно к этой оборванной традиции, принимая от них такие качества, как:

  • религиозный культ природы;
  • изображение крестьянской избы как модели мира;
  • отталкивание (полемическое) от городской культуры;
  • живой интерес к сказочному, фольклорному пласту культуры.

Именно Рубцов первым из них обозначил очертания нового культурного мира, в пределах которого развернулись “тихая лирика”, и “деревенская проза”, и вся идеология 1970–1980-х годов.

Рассмотрим, каковы составляющие этого мира.

1. Главным образом рубцовского поэтического мира становится образ современной русской деревни — вымирающей, деградирующей.

Вполне узнаваемые детали деревенского быта вплелись Рубцовым в образы, окрашенные в апокалиптические тона (“Седьмые сутки дождь не умолкает”). Затяжной дождь в этом стихотворении превращается во всемирный потоп, разрушающий прошлое (размытое кладбище), рождающий чудовищ (“словно крокодилы”), но именно таков обычный эмоциональный контекст поэта, окружающий его деревенские зарисовки.

И постоянно повторяется с небольшими вариациями:

Весь ужас ночи за окном встаёт...

Весь ужас ночи — прямо за окошком...

Кто-то стонет на темном кладбище,
Кто-то глухо стучится ко мне,
Кто-то пристально смотрит в жилище.
Показавшись в полночном окне...

2. Ночь, тьма, разрушенное кладбище, гниющая лодка, дождь — вот устойчивые символы поэзии Рубцова, наполняющие образ современной ему деревни ужасом, ужасом потому, что чувствуется в нём близость к хаосу.

3. а) Однако, рисуя эту, казалось бы, совсем гибнущую деревню, поэт чувствует, что в ней есть нечто очень ценное, чего нет в новом, модернизированном мире.

Это, во-первых, ощущение покоя, скорее тоска по покою, жажда покоя, тяга к покою, которая пронизывает поэтический мир Рубцова (ср. стихотворение «Ночь на Родине»).

б) А центром покоя становится деревенская изба (стихотворение «Листья осенние»).

4. Деревенский мир поэзии Рубцова с его памятью о покое резко противопоставлен суетливому взбаламученному городу (стихотворение «Вологодский пейзаж»).

5. У темы покоя в поэзии Рубцова тоже есть свои устойчивые знаки, раскрывающие семантику этого мотива. Таков, например, храмовый пейзаж. Он возрождён Рубцовым после многолетнего запрета на любые положительные образы религии. Его храм и пейзаж вокруг — почти всегда в руинах. (“Лежат развалины собора, как будто спит былая Русь”, “купол церковной обители яркой травою зарос”).

6. Однако разрушенные церкви, поруганные святыни находят поддержку и согласие с образами природы. По сути дела единство между символами религиозной веры и образами русской природы образует сакральный центр поэтического мира, создаваемого Рубцовым (стихотворение «Левитану»).

В высшей степени выразительно осуществляется слияние природного и религиозного начал в стихотворении «Ферапонтово».

7. Поэтический мир Рубцова несёт отпечаток элегической традиции. В жанровом плане Рубцов преимущественно элегический поэт (стихотворение «Звезда полей»). Рубцов, переживая драму духовного сиротства, пытается разрешить её — не во всеобъемлющей мысли о мире, а в эмоциональном просветлении. Он создаёт такие образы, которые своим древним значением, памятью способны вызвать чувство покоя, блаженства, умиления (стихотворение «Видение на холме»).

Каковы отношения лирического героя с поэтическим миром? В принципе, это ощущение полной слитности, абсолютного кровного единения с ним, с миром, где картины умирания сочетаются с памятью о гармонии и покое. И поэтому катастрофичность существования этого мира становится состоянием души лирического героя.

В стихотворениях Рубцова любовь к Родине приобретает характер религиозного мистического служения; Родина для лирического героя — это та святыня, о которой не говорят громко, но которой служат душой.

8. Тяга к гармонии, чувство святости природы, единства с родным миром — увы! — не способны реально противостоять “ужасу ночи — прямо за окошком”. Но хотя бы на время они могут внести покой в душу лирического героя. Знанию лирический герой предпочитает веру. В этом смысле Рубцов раньше многих выразил тягу к восстановлению религиозного мировосприятия.

Рубцов далёк от злобы дня. Он мыслит свою судьбу в свете вечности. И его элегический тон, и мотивы увядания, разрушения, ухода носят обобщённый характер, воплощаются через архетипические образы. Основной конфликт в его лирике — конфликт между миром, в котором разрушены духовные устои, и человеческой душой, которая жаждет святости и умиротворения.

Лирика Иосифа Бродского

1. В ХХ веке чётче, чем поэтическая традиция, место в литературе определяла принадлежность к поколению. А о своём поколении в Нобелевской речи (1987) поэт сказал: “...мы начинали на... пугающем своей опустошенностью месте... мы стремились к созданию эффекта непрерывности культуры, к восстановлению её форм и тропов, к наполнению её немногих уцелевших и часто совершенно скомпрометированных форм нашим собственным... содержанием”.

2. Бродский говорил не об обращении к классической российской традиции реализма, а о возрождении опыта модернистов — Ахматовой, Мандельштама и др.

Иосиф Бродский — новое поэтическое мышление 1970–1980-х годов.

“Диктат языка — это и есть то, что в просторечии именуется диктатом музы, на самом деле это не муза диктует вам, а язык, который существует у вас... помимо вашей воли” — это сказал он в интервью Гэблу, это же говорил в Нобелевской речи: “...не язык является инструментом поэта, а он средством языка к продолжению своего существования... Зависимость эта — абсолютная, деспотическая, но она же и раскрепощает...”

3. Важнейшими темами лирики Бродского исследователи называют темы смерти, времени, пространства, пустоты, света–тьмы, языка, искусства.

Его лирический герой живёт, ни на минуту не забывая о близости края, мрака, небытия. Именно смерть парадоксальным образом служит ему главным доказательством реальности бытия:

Так и смерть, растяжение жил —
Не труды и не слава поэта —
Подтверждает, что всё-таки жил,
Делал тени из ясного света.
(1963)

Образ смерти возникает у Бродского как завершение мотивов утрат и боли. Жизнь, по Бродскому, страдание, а “человек есть испытатель боли”.

В поэме 1962-го «Холмы» читаем:
Холмы — это наши страданья.
Холмы — это наша любовь.
Холмы — это крик, рыданье,
Уходят, приходят вновь.
Свет и безмерность боли,
Наша тоска и страх,
Наши мечты и горе,
Всё это — в их кустах...
Присно, вчера и ныне
По склону движемся мы.
Смерть — это только равнины,
Жизнь — холмы, холмы.

Образ бытия предстаёт у Бродского “разрозненным миром” утрат, где “всё неустойчиво (раз — и сдуло)”.

4. 24 мая 1980 года (в день своего 40-летия) Бродский написал одно из самых знаменитых своих стихотворений «Я входил вместо дикого зверя в клетку...»

Я входил вместо дикого зверя в клетку,
выжигал свой срок и кликуху гвоздём в бараке,
Жил у моря, играл в рулетку,
обедал чёрт знает с кем во фраке.
С высоты ледника я озирал полмира,
трижды тонул, дважды бывал распорот.
Бросил страну, что меня вскормила.
Из забывших меня можно составить город.
Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
надевал на себя что с изнова входит в моду,
сеял рожь, покрывал чёрной толью гумна
и не пил только сухую воду.
Я впустил в свои сны воронёный зрачок конвоя,
жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
перешёл на шёпот. Теперь мне сорок.
Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
Только с горем я чувствую солидарность.
Но пока мне рот не забили глиной,
из него раздаваться будет лишь благодарность.

В.С. Баевский считает, что это стихотворение подвело итоги не только собственной жизни Бродского, но “в известной степени исканиям русской поэзии в области языка, поэтической формы, культурного и исторического контекста, художественной и этической свободы”.

Вопросы к работе над стихотворением

1. Что можете сказать о внешней форме произведения?

На строфы стихотворение не делится, что часто встречается у Бродского, но в нём выделяется несколько смысловых частей.

2. Как бы вы разделили стихотворение? По содержанию частей, по способу создания образов?

Н.Л. Лейдерман и М.Н. Липовецкий настаивают на том, что каждые четыре строки стихотворения “строятся как модель всего мироздания, взятого в определённом аспекте”.

1–4 строчки: перечисляют все возможные формы соотношения человека и социума:

от жертвы и изгоя до свободы и принадлежности к социальной элите.

5–8 строчки: моделируется пространство индивидуальной судьбы:

предельная высота — дно, соседство со смертью, но главными становятся пространство отчуждения и забвения в стихах 7–8.

9–12 строчки: снова рисуются формы существования, избранные личностью:

бродяга, франт, работяга, алкоголик.

13–16 строчки: некое резюме. Срезы бытия накладываются друг на друга — результат отрицательный: “только с горем я чувствую солидарность”.

3. Находите ли вы в стихотворении основные культурные (мифологические) архетипы?

Путь из родного дома, “слонялся в степях”, 40 лет — рождают явный библейский подтекст;

“трижды тонул” — три воды превращений;

“жил у моря” — символика границы.

4. Что можете сказать о лексике стихотворения?

Стилевое разнообразие лексики – от жаргонизмов и просторечий до книжной, даже изысканной.

Лексика — способ преодоления нивелирующего влияния жизни, противостояние умертвлению, которое несёт жизнь.

5. Рассмотрите формы глагола в стихотворении; какова их роль в раскрытии идеи?

Преобладают формы прошедшего времени несовершенного вида, фиксирующие незавершившийся путь лирического героя.

В конце — будущее время: “раздаваться будет лишь благодарность”.

Целостность мира через связь трёх времен.

6. Что можно сказать о поэтическом синтаксисе Бродского в данном произведении?

От длинных предложений на целую внутреннюю строфу в начале — к афористичности, краткости.

Сначала синтаксические конструкции — способ рассказа о многоликой разнообразной жизни. В конце — минимум слов, сдержанность, библейский лаконизм и многосмысленность.

7. Есть ли в стихотворении излюбленный приём Бродского — перенос (анжабеман)? Какова его функция?

Перенос в финале резко подчёркивает возросшее эмоциональное напряжение. Как бы означает время отсчёта новой жизни перед парадоксом итоговых строк.

8. Помогает ли всё найденное в стихотворении обнаружить его идею, прийти к итоговому выводу?

Солидарность с горем становится у Бродского формой гармонии с миром, состоящим из утрат, страданий, но за это благодарность и приятие! Это органичная лирике Бродского логика. Ценой утрат, болью, мукой человек постигает бытие!

Модель мира в стихотворении выразительна и страшна: провалы, утраты, страдания. Но единственный способ не победить хаос, а хотя бы преодолеть его, поэт видит именно в этом — не прячась, вместить в себя боль, как то, из чего сделана жизнь.

“Здесь (в этом стихотворении) не только судьба Бродского, но, в обобщении, судьба русского поэта вообще”, — подводит итог В.С. Баевский.

Рейтинг@Mail.ru